Учение о поведении

Страница 8

Следует заметить, что мирная жизнь двух наук продолжалась в России недолго. После октября 1917 г. в стране “все переворотилось”. В изменившейся идеологической атмосфере психология сознания, привычно считавшаяся учением о душе человека, стала восприниматься как несовместимая с тем, что нужно новому миру. Челпановский центр доживал последние дни. Заменивший Челпанова его ученик К.Н.Корнилов пообещал превратить психологию в марксистскую науку путем синтеза старого учения о сознании с объективным методом бихевиоризма. 20-е годы стали временем торжества объективного метода и утверждения рефлекторного принципа в исследованиях поведения. Для общей оценки предоставим слово очевидцу и участнику главных событий в психологии того периода Л.С.Выготскому (1896-1934). К десятилетию Октября ему было поручено написать обзор о состоянии этой науки для книги о развитии общественных наук в СССР. Основным и определяющим фактором для развития психологии в нашей стране, - отмечал Выготский, - надо считать учение об условных рефлексах, созданное академиком Павловым. Правда, это учение не только зародилось, но и успело сделать главные шаги свои и завоевать всемирное признание до революции.

Но как это ни покажется странным на первый взгляд, в широких кругах в России оно оставалось малоизвестным, и в дореволюционную эпоху оно не оказывало никакого влияния на ход и развитие русской психологии. Только в эпоху революции учение об условных рефлексах стало решающим фактором в развитии психологической науки. Главной причиной этого было то глубокое родство, которое существует между идеями революции и новым учением. Революция сразу усыновила новую психологию”.

Эта оценка принципиально важна для понимания пути науки о поведении в России. Выготский через десять лет после немалой работы, проделанной в стране по развитию научно-психологических знаний, и немалых усилий по переориентации этой работы на марксистский лад решающую роль отдает Павлову, называя его учение об условных рефлексах новой психологией. Не физиологией высшей нервной деятельности, каковой ее величал сам Павлов, не учением о поведении, а именно психологией.

В другом трактате Выготский прямо относит павловскую науку о поведении к одному из типов психологических систем. Как известно, Павлов не принимал революцию. Он считал ее чудовищным экспериментом.

В знак протеста против новой власти он нацепил на грудь множество царских орденов, которые никогда прежде не носил, и в знак протеста против преследования религии, будучи атеистом, крестился на каждую церковь. И вопреки его личному отношению к революции, она, по словам Выготского, “усыновила эту новую психологию”. Выготский объяснял это глубоким родством между идеями революции и новым учением. Такое родство действительно существовало. Но понималось оно различно. Так, один из лидеров американского бихевиоризма Б.Скиннер отнес его за счет версии о государственном плане управления поведением людей путем выработки условных рефлексов. В свое время и в нашей стране интерес Сталина к Павлову (в связи с так называемой “павловской сессией”) соединили с этим мотивом.